Почему борьба власти с должниками за коммунальные услуги так долго обходила стороной журналиста, свободно высказывающего своё мнение.
Приглашая меня в 2008-м году переехать в Маркс и стать редактором газеты „Воложка“, районная администрация выделила мне служебную комнату в общежитии на Фабричной. Но тогдашний начальник жилотдела Александр Храпугин попросил меня не выгонять оттуда сироту, которому, якобы, нечего предоставить взамен.
Ну, не выгонять, так не выгонять — пусть живёт. Я ведь с женой и двумя детьми не полезу в комнату 12 метров, я там только прописался, чтобы стать гражданином города, который теперь могу по праву назвать моим.
А тогда у моей семьи не было оснований связывать своё будущее с Марксом. Имея прямой доступ к власти, мы жили на нешикарных съёмных квартирах — из 5-этажки у Кулинарии переезжали в домишко на пересечении 10-й Линии и Красноармейской, оттуда — в 5-этажку на Голодном, оттуда — в 3-этажку рядом с Алтайцем. Это только места „длинного проживания“, а были и промежуточные точки.
В одно место ни разу не ступала моя нога — в выделенную мне комнату в общаге на Фабричной. Тем более, что в 2010-м мне торжественно вручили гарантийное письмо на квартиру в доме на месте войсковой части. Понимая, что в Марксе есть семьи, у которых больше прав на жильё, чем у меня, я не стал брать то, что однажды может ограничить мою свободу журналиста личными обязательствами. По той же причине раньше я не переводил служебную комнату в разряд соцнайма для приватизации и продажи.
В 2011-м я ушёл из „Воложки“ — по своей воле, без обид и прибылей, свободным и счастливым. В 2012-м взялся за издание „Делового Маркса“, который вы все читаете и любите за достоверность информации и непривычную у нас самостоятельность суждений. И вдруг в 2013-м администрация требует вернуть эту комнату.
Как вернуть? Ведь в договоре найма служебного помещения чёрным по белому написано: при разрыве трудовых отношений договор прекращается, он уже два года как прекратился! И что, что я там прописан? Было бы куда — давно бы выписался. Главе администрации Олегу Тополю я направил письмо с описанием ситуации. Вскоре также письменно получил ответ: никаких прав на эту комнату у меня действительно нет с 2011 года.
Ну, так и забирайте! Но имейте в виду, что скопившиеся долги по коммуналке я своими не признаю — ни до 2011 года, когда там жил сирота, оказавшийся прожигателем жизни, ни после, когда потеряв права на комнату, я утратил и обязанности по её оплате.
Администрация пригрозила выписать меня через суд. Я ждал этого с нетерпением. Потому что понял — выписавшись, я останусь один на один с не своими долгами, и признать их не моими теперь можно только в суде.
А тем временем в Марксовском районе шла беспощадная борьба с неплательщиками — их отключали, отрезали и даже выселяли. В 2014-м к нашим очередникам прибавились беженцы с востока Украины. Им нужно жильё!
Я ждал, а меня не трогали. Администрация Тополя не спешила распорядиться своим жилым имуществом в пользу людей. В отношении журналиста она предпочла другой путь — стала потихоньку затягивать петлю через поставщиков. В 2014-м мне на адрес прописки, где я не бываю, высылались уведомления и повестки. Понятно, что суды проходили заочно, один за другим. В 2015-м, когда ком накопился и кто-то посчитал его достаточным, сообщения об аресте денежных средств на моём пенсионном счёте посыпались одно за другим.
В последних числах апреля я попытался в мировом суде оспорить одну из претензий поставщиков и попросил привлечь в качестве третьей стороны районную администрацию, бесхозяйственно распоряжающуюся казённым имуществом. Неожиданно — проиграл.
В мае обжаловал это решение в Марксовском городском суде — суд назначили на 1 июля, и я вновь проиграл, ещё неожиданнее. Судья сказал, что прекращение договора и его расторжение — не одно и то же.
И как раз накануне меня пригласили на долгожданную комиссию по взысканию долгов. Ещё один зам Тополя — Чирсков зачитал мне моё же письмо 2013 года, тогдашний ответ Тополя и спросил, не намерен ли теперь я оплатить долги?
Он знал, что к тому времени долги были уже взысканы приставами с моей пенсии, которую в апреле, мае и июне списали в ноль. Просто администрация готовила формальные основания для выписки меня из этой злополучной комнаты через суд. Наконец-то. В этот понедельник пришло соответствующее уведомление. Причём впервые на мой фактический адрес.
Этот суд я проиграю уже вполне закономерно. Но, думаю, мне будет, что сказать, когда мне предоставят слово, и что рассказать об этом читателям.
Источник — „Деловой Маркс„, Владимир Гуреев.
