Мелочь на жизнь

Холодное осеннее утро. У входа на рынок, укутавшись в платок, сидит бабушка и просит милостыню. Прохожие бросают, сколько не жаль, и спешат по своим делам.

Что внутри этой маленькой пожилой женщины? Какая жизнь за ее плечами? Что заставляет ее сидеть с протянутой рукой? Я не удержалась и решила узнать.

Шла к ней и уже была готова ко всему. думала, встанет и побежит, а может пошлет меня куда подальше „крепкими русскими“ словами. да и близко, если честно, подходить побаивалась. Мало ли что у нее там на уме.

— Бабуля, как Вас зовут? Бабуля… Бабу… Не слышит.
Показывает на уши и качает головой. Что-то шепчет еле слышно. По губам читаю — „Напиши“. Беру блокнот и начинаю переписку.

Зовут ее Светлана, отчество не назвала. Сирота. Воспитывалась в детском доме в Киеве. Вышла замуж и уехала в Азербайджан, в город Баку. Во время войны, в конце 80-х, вместе с детьми переехали в Россию.

Поначалу говорила баба Света тихо, нерешительно, а потом и голос появился, и слова стали разборчивее. А что не проговаривала — писала.

— Жизнь не сложилась, — жалуется баба Света, — старший сын в тюрьме, дочь приходит только в день пенсии, а внук пропал без вести.

Ну, думаю, придумывает историю слезливую. Слишком уж все драматично, как в кино.

— Лет Вам сколько?
— Эх, Ваня! Ты что неграмотная? — улыбается она, — Неправильно пишешь. Зачеркивает мой вопрос. Исправляёт „Сколько Вам лет“ и добавляет детским почерком, — „Мине 69“.

— Сколько за день мелочи набираете?
— На хлеб хватает. Пенсия маленькая. — Показывает старенькие валенки на ногах. Вот и сижу. А стыд еще в Баку война съела. Приехали сюда полуголые, полубосые. Нам здесь комнату в общежитии дали. Ты в гости приходи.

Адрес сказала, грех не сходить. На следующий день хозяйку дома не застала. Зато соседка рассказала много интересного:
— Замечательная бабуля. Ее все любят. А то, что подаяние просит, так это дочь заставляет. Пенсию забирает на выпивку, да и поколачивает иногда. Баба Света плачет потихоньку, потом платком утрется и идет „на работу“ — милостыню просить.

Вмешаешься в их отношения, крайняя останешься. Она ведь хоть и жалуется на дочь, а все равно жалеет, все-таки мать. Да Вы приходите, когда она дома будет. Она гостей любит, чай нальет. В комнате всегда чистота и порядок. Только и видно — моет, гладит, стирает. В кладовой все по полочкам.

И сразу рухнул в моей голове стереотип — „попрошайка, значит обязательно неухоженная пропойца.

— А со слухом у нее что?
— В Баку, во время войны, снаряд рядом упал. Лопнули перепонки. С тех пор и не слышит баба Света, а на теле шрам остался.

Назад я пошла через рынок, решила посмотреть там ли баба Света. Смотрю, сидит. Укутавшись в платок, ждет от прохожих милостыню.

Наталья Рожкова

Опубликовано в газете „Воложка“