Как у всякого наместника в колонии, есть у Тополя среди приближённых особо доверенное лицо. Свой советник-наперсник, организатор самых важных и щепетильных колониальных проектов, зачастую правящий сам от имени патрона. В общем, министр-распорядитель, помыкающий всем и вся при дворе, в том числе и самим правителем. Роль такого фаворита и серого кардинала в бригаде Тополя играет некто Артём Некрасов.
Не столь юный по паспорту, он оставляет впечатление подростка инфантильной внешностью, а более всего импульсивностью поведения, доходящей до истеричности. Примечателен послужной список сего административного „дарования“.
Артём ведь служил уже у Тополя в энгельсской администрации. Откуда и был выгнан им же, главой администрации Тополем, по требованиям тамошних депутатов и коллег. За грубость, наглость и неадекватное поведение. По блату Артём устраивается в энгельсскую структуру Сбербанка. И опять, в связи с его совершенно странным поведением, хамским отношением к людям — как сотрудникам, коллегам, так и клиентам банка — местные настаивают на том, чтобы в Энгельсе Артёмки не было. Его спешно переводят в Саратов. Там он опять только начинает работать — как его забирает в Маркс… О.А.Тополь, „повышенный“ в должности после ликвидации энгельсской городской администрации.
Что заманило молодого, успешного (как он сам себя называет), перспективного банкира из столицы региона Саратова, с руководящей должности с хорошей зарплатой и возможностью роста, в маленький провинциальный городок за 60 км от дома, на зарплату в два раза меньше? Или проблемы на том месте, где сидел, и его уже совершенно очевидная профнепригодность для работы с людьми, а также отъезд его банковских покровителей из Саратова — или прежний шеф пообещал некие более крупные дивиденды с марксовской земли? Скорей всего, и то, и другое…
Плюс полная свобода действий, которую предоставил ему Тополь, неограниченность в самовыражении неуравновешенной, агрессивной натуры зарвавшегося администратора. В Марксе высокомерный хам Артём Некрасов распоясался вовсю. Бесконечная грубость, наглость, совершенное отсутствие уважения к старшим по возрасту и людям вообще — определяющие черты стиля общения этого недоросля, который тщетно натягивает маску этакого модернового топ-менеджера. „Топ“ в смысле топающего и брызгающего слюной — это да. Примеров масса.
Вот не далее, как в два часа ночи после голосования на прошлых сентябрьских выборах, этот менеджер-„боксёр“ в коридоре второго этажа администрации в кровь разбил кулаки о стенку, к которой прижал заместительницу начальника управления образования, требуя от неё фальсификации протоколов избирательной комиссии. Годом раньше во время ливня, хлынувшего на празднующих день города людей на площади, он бил и вышвыривал на улицу женщин и детей, кинувшихся укрыться от шквала в здание администрации…
А уж о том, как Артём Викторович относится к коллегам, проводит планерки, просто легенды ходят: такого количества оскорблений и унижений его подчиненные не испытывали нигде и никогда. Он может спокойно обругать любого сельского главу, прилюдно обозвать любого начальника отдела или управления в администрации. Про рядовых специалистов либо работников культуры, образования речь вообще не идет — их он просто за людей не считает. Даже вроде бы своего товарища по Энгельсу, зама главы Чирскова обзывает идиотом и придурком на совещании при подчиненных. И самому главе района, бывает, достается от него на орехи. А бесконечные пьянки в администрации… Тополевский фаворит превратил её просто в какой-то притон.
Иногда кажется, что этот великовозрастный тинэйджер настоящий хозяин администрации… Ведь именно он дает установки главе, как себя вести, что сказать и как решить. Артёмка пишет Олегу Андреевичу вопросы, которые он должен задать, чтобы проявить компетентность, а верней, скрыть её, отсутствие. (Также, как и вопросы главе для заранее подготовленных лиц.) Формулирует его ответы и прочие многочисленные глупости, что произносит глава. Но это не значит, что Тополь такой уж тупой и безграмотный, он лишь озвучивает то, что написал ему Некрасов, а он просто заучил. Однако образ головы у слушающих его формируется соответствующий этим топорным высказываниям и мелким суждениям. Воинственный Артёмка, конечно, стал начальником штаба собрания лжеактива, в котором только услужливый Тополю человек не захотел заметить всей его искусственности и однобокости.
Мяуканье, тявканье и прочая брехня
Провозглашая себя великим имиджмейкером, Артёмка собрал целую свору „кошек“, „лис“ и прочих медийных тварей для тополевского пиара. Усердно мяукают и тявкают они в интернет-брехаловке, как блатные, под „кликухами погаными“ в ответ на каждое обвинение Тополю. Артёмка и сам среди „троллей“. Прикрывать негодность своего голого короля получается у них не убедительно.
Вот в сеть выплеснулась волна возмущения жителей многоквартирных домов взбесившимися ценами за отопление, которые и до того уже стали обираловкой. Артёмкина свора заулюлюкала на жильцов: никто вам не виноват и уж никак не сиропный Тополь, а только сами. Сами и расхлебывайте, грабительские тарифы теперь ни на секунду не отменят.
И вдруг вопрос о жутких поборах за отопление остро поставил областной „депутат“ Александр Гайдук. На Тополя прицыкнули с губернского верха: ты что же это поёшь опять, что у тебя в районе всё расчудесно, и спишь в оглоблях, когда из-за поборов твоих тепловиков люди в Марксе того гляди по миру пойдут?! Враз оказалось, что можно и лихоимские коэффициенты отложить, и паразитов-коммунальщиков заставить заниматься установкой тепловых счётчиков. Теперь только ещё вопрос: захотят и смогут ли администрация и коммунальные компании довести до конца подключение приборов учёта в отведённый срок…
А тополевская гоп-компания в сети тут же начала тужиться извернуть ситуацию на 180 градусов. Самая продажная и ретивая из Артёмкиных „троллей“, с пеной у рта голосившая, что бешеные тепловые тарифы не отменить, принялась врать в глаза, что поборы остановили не после того, как Тополь получил хорошего пинка, а что этот, в смычке с другими паразитами обирающий население чиновник… выступил инициатором отмены. И тут же по-свойски выложила молодому человеку, который жаловался в интернете, что в доме его родителей уже два раза собирали деньги на тепловой счётчик и будет, видно, третий сбор: „Миш, на сколько я знаю, ты в Саратове живёшь? Так вот если хочешь решать проблемы города Маркса — то и жить нужно здесь!“
Вот те раз! А её нанимателю Тополю — главе района! — не нужно? Нет, безапелляционно заявляет она на многочисленные упрёки, что на нужды марксовцев Тополю наплевать, потому что он тут не живёт. Сия „судия“ ко всему применяет двойные стандарты. Вот она подробно напоминает инвестиционные проекты, помощь конкретным людям от депутата областной „думы“ Александра Гайдука. Но, не дождавшись от него косточки за подлизывание, начинает орать, что он району вообще не помогает…
О ком только на самом деле заботится в Марксе её спонсор Тополь, кроме этой продавшейся ему прислужницы, которая всего полугодом раньше требовала, чтобы он убрался из района, да подобных ей проституток разных полов?..
Об газету-районку, доступное большинству марксовцев муниципальное СМИ, Артёмка просто ноги вытирает. Фактическим редактором её является именно он, а не та, чья подпись стоит в номере. Насколько такое положение устраивает зиц-редакторшу, другой вопрос. Но ни одна строчка в газете не появляется без одобрения супер-цензором Некрасовым. Даже фамилию неугодного великому Артёмке депутата в списке благодарности от жителей он вычёркивает, не говоря уже о том, чтобы допустить в печать хоть намёк на критику огрехов тополевской администрации.
Только Тополь, как дедушка Ленин, несущий бревно на субботнике. Только Тополь, величественно восседающий на приёме тщательно отобранных верноподданных… Тополь на одном из череды бесконечных празднеств, на собрании безропотных, целиком зависимых от главы бюджетников, Тополь на открытии очередного нового лилипутского объекта, Тополь в проруби… В общем, не газета, а Тополь в сиропе. До отрыжки, до тошноты. И нет проблем в районе, одна сплошная тополиная благодать.
Артёмиин фонд
Артём — самый близкий и доверенный из энгельсских придворных у шефа колониальной администрации.
Ведь любой вопрос, если ты решил его с Некрасовым, проходит, и все документы тут же подписываются Тополем и другими замами без вопросов. Хочешь квартиру, земельный участок, разрешение на строительство, выиграть аукцион на муниципальных торгах, заключить выгодный контракт — в конце концов, решить вопрос в суде и стать героем хвалебной публикации в той же подкаблучной районке — решай с Некрасовым (не безоткатно. естественно), и всё…
Но и огромное количество проблемных ситуаций, конфликтов главы района с депутатами, бизнесом либо простыми людьми происходит из-за Некрасова, ляпов и наглости этого самовлюблённого недоросля. Любого другого за десятую долю подобных „косяков“ и „подстав“ давно бы уже выгнали с позором на улицу. А наш Артёмка, как ни в чём не бывало, продолжает самоуверенно рулить при дворе колониальной управы. В том числе, её главой. Так почему же Тополь позволяет этому великовозрастному оболтусу вертеть собой, как марионеткой, и после всех Артёмкиных художеств по-прежнему безнаказанно фактически править администрацией? Поневоле подумаешь, уж не в нетрадиционных ли половых предпочтениях тут загвоздка? Да нет, с этим делом в нашей колониальной администрации всё вроде как вполне (по-чиновничьи) традиционно.
Как и с дополнительным, так сказать, доходом господ руководящих чиновников. В виде упомянутых уже „откатов“ за каждое их разрешительное телодвижение. За каждую подпись о вводе объекта, продажу и сдачу в пользование (не своим) любого участка — оврага, болота и прочего неудобь… И с каждого взноса дани идет от наделённых правом её собирать определённый процент старшему колонизатору. От главного разрешителя-собирателя в администрации Некрасова поступало, понятно, больше всего. Потому и остаётся он руководителем всего аппарата, включая главу.
Тем более, что помимо разовых вымогательств Артём оседлал механизм регулярных поборов с местных предпринимателей, который, словно в насмешку, называется фондом развития Марксовского района. Ведь всё „развитие“, на которое тратится какая-то часть собранных фондом средств, представляет исключительно и только идущие непрерывно, один за другим праздники и украшение города к ним. Сборы в фонд администрация ведёт также почти без перерыва, вымогая с марксовского бизнеса по полмиллиона за один заход. А за год набирается до пяти миллионов, ведь колонизаторы не пропускают ни одного мало-мальского повода, чтобы списать заоблачные суммы на сверкающие побрякушки и грохот барабанов. До последнего времени администрация конкретно расписывала каждому предпринимателю сумму оброка на очередное гулянье. И только когда ей немного прищемили хвост, в „письмах счастья“ к этому Новому году стала просить „подайте, кто сколько может“.
Сколько действительно идёт на собственно мероприятие, тайна великая есть. Ведь в Марксе минули времена, когда регулярно публиковались отчёты о расходовании собранных всенародно средств, например, на строительство Молодёжной аллеи, сметы утверждал общественный наблюдательный совет во главе с настоятелем церкви. С приходом колонизаторов „фонд развития района“ единолично контролирует один человек… Догадались? Да-да, Артём Некрасов. Поэтому правильней назвать управляемую им кормушку не фонд района, а прямо: „Артёмкин фонд“.
По отмашке Некрасова уходят из него гигантские гонорары каким-то румынским и другим мутным „шоу-звёздам“ за никому не нравящийся вечер представления. Вместо них марксовские артисты могли бы прекрасно петь, плясать, неделю веселить народ за свою скромную зарплату. Лично Артём ведёт дела с рекламной фирмой — постояным подрядчиком на раскраску города к каждому мероприятию… При этом никто не скажет точно, сколько действительно денег ушло рекламщикам, заезжим гастролёрам, а сколько распорядитель фонда дал тому, кому должен за своё место. Поэтому покашливающий в сторонке Тополь и держит зама-самодура, терпит хвост, виляющий собакой.
Так не пора ли его отшибить да и саму псину, тянущую добро хозяев, погнать со двора?
Источник — информационный бюллетень „Вести 13 линии“ за январь 17 года.
Ужасс!!! Так куда же смотрит прокуратура? или все повязаны?